![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
К людям надо относиться помягше, а на вопросы смотреть ширше.
Размышления над Меморандумом профессоров теологии по поводу кризиса католической церкви от 04. 02.2011.
главный смысл которого можно выразить следующей фразой:
(красным цветом отображены комментарии к мыслям меморандума, черным цветом текст оригинала.)
Больше года прошло с тех пор, как случаи сексуальных домогательств со стороны священников и монахов по отношению к детям и подросткам в Берлинском Коллегиуме им. Канизиуса стали достоянием общественности. Этому следовал год, повергший католическую церковь в Германии в неслыханный кризис. Картина, обрисовывающаяся сегодня, противоречива: было начато многое, чтобы отдать должное жертвам, восстановить справедливость и выявить причины сексуальных домогательств, замалчивания и двойной морали в собственных рядах.
Неслыханный кризис, повергший католическую церковь в Германии, выявился задолго до этого печального события, он стал развиваться сразу после реализации новой постсоборной духовности.
Собственно как и по всей Европе, где соборные решения педалировались латинскими ординариями, что выразилось в введении повсеместно в Церкви Novo ordo.
Многие ответственные христианки и христиане, духовенство и миряне, после первоначального ужаса осознали, что необходимы радикальные реформы. Призыв к открытому диалогу о структурах власти и коммуникации, о форме церковной должности и причастности верующих к несению ответственности, о морали и сексуальности вызвал ожидания, но также и опасения: а что, если этот, возможно, последний шанс к исходу из состояния оцепенения и разочарованности будет упущен из-за попыток переждать или преуменьшить кризис? Волнения открытого диалога без всяких табу не всем по вкусу, особенно когда предстоит визит Папы. Но альтернатива: могильный покой вследствие крушения последних надежд, – тем более неприемлема.
Многие ответственные христианки и христиане, духовенство и миряне, после первоначального ужаса осознали, что необходимы радикальные реформы. И эти радикальные реформы должны быть выражены в критической, справедливой, богословски честной оценке Второго Ватиканского собора и плодов его реформ, которые и усугубили этот кризис. Реформа реформы, а по сути, возврат к традиционной литургической практике, возврат к дособорной дисциплине покаяния и всех тех норм, предъявляемых клиру и народу со стороны депозита веры.
Глубокий кризис нашей церкви требует обратиться и к тем проблемам, которые на первый взгляд не имеют прямого отношения к скандальным домогательствам и многолетним стараниям их скрыть. Как профессора теологии, мы не можем больше молчать. Мы видим свою ответственность в содействии подлинному новому старту: 2011 год должен стать годом новых начинаний для церкви. В прошлом году католическую церковь покинуло так много христиан, как никогда прежде; они отказались следовать церковному руководству или сделали веру своим частным делом, чтобы защитить ее от этой институции. Церковь должна понять эти знаки и освободить себя из закосневших структур, чтобы снова обрести жизненную силу и достоверность.
В прошлом году католическую церковь покинуло так много христиан, как никогда прежде; они отказались следовать церковному руководству или сделали веру своим частным делом, чтобы защитить ее от этой институции.
Неужели известное вам современное церковное руководство учило чему-то новому или плохому, а весь этот документ на это намекает, предполагая существование двойного стандарта для клира и народа, как бы говоря – что благодаря этому из недр этой организации вышло зло. Но это не так. Это зло является следствием свободной воли конкретного человека, его согласием на грех.
Но, простите, это же ваши пастыри, задайте себе вопрос почему они так поступили и ответов может быть очень много. Упадок морали произошел как раз в 70-е годы. Многие современные священники сформировались на волнах постсоборной свободы, либерализма и светской сексуальной революции, эти пастыри - уже наследие нового поколения, которое кроме Второго Ватиканского собора больше ничего не знало, так как все семинарии в Европе, за исключением семинарий братства священников Святого Пия Х, подверглись реформе.
Куда ушли эти христиане, они приняли ислам?
Т.е. вошли в более строгую и традиционную общность, ища там простоты, ясности, строгости, практики, гарантирующей причастность жизни вечной. Если так, то они ошиблись, потому что этого там нет. Но все это сохраняется и присутствует во всей своей полноте в Католической Церкви, в ее традиционном вероучении и литургической жизни.
Куда ушли эти христиане?
Они оставили свою веру?
Или они сплотились в новые христианские общины в стремлении нравственно возрасти в святости, оставив далеко позади себя тех, кто привел их к этому кризису, свою "развращенную" иерархию. Нет, этого нет.
Обновление церковных структур сможет удастся не в боязливой изоляции от общества, а только при наличии мужества к самокритике и принятию критических импульсов – также извне. Это один из уроков прошлого года: кризис из -за сексуальных домогательств не подвергся бы такой решительной обработке без критического сопровождения общественности. Только в открытой коммуникации церковь сможет вернуть к себе доверие. Только если между самовосприятием церкви и ее восприятием извне не будет расхождений, она будет заслуживать доверие. Мы обращаемся ко всем, кто еще не перестал надеяться на новое начало для церкви и за него бороться. Сигналы новых начинаний и диалога, поданные некоторыми епископами на протяжении последних месяцев в выступлениях, проповедях и интервью, подхватываем мы.
А вы, когда имеете житейские тяжбы, поставляете своими судьями ничего не значащих в церкви.
К стыду вашему говорю: неужели нет между вами ни одного разумного, который мог бы рассудить между братьями своими?
Но брат с братом судится, и притом перед неверными.
И то уже весьма унизительно для вас, что вы имеете тяжбы между собою. Для чего бы вам лучше не оставаться обиженными? для чего бы вам лучше не терпеть лишения? Но вы сами обижаете и отнимаете, и притом у братьев.
Или не знаете, что неправедные Царства Божия не наследуют? Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники — Царства Божия не наследуют.
(1Кор. 6. 1-10)
Церковь не является самоцелью. Ее назначение состоит в том, чтобы возвещать людям освобождающего и любящего Бога Иисуса Христа. Это возможно только тогда, если она сама является местом и заслуживающей доверия свидетельницей благой вести Евангелий. Ее слова и действия, правила и структуры – все ее обхождение с людьми внутри и вне церкви – подчиняются требованию признавать и поддерживать свободу людей как созданий Божьих. Безусловное почтение к каждому человеку, уважение свободы совести, выступление за права и справедливость, солидарность с бедными и угнетенными – это основные теологические критерии, вытекающие из обязательств церкви перед Евангелием. В них любовь к Богу и ближним обретает конкретный характер.
Ориентация на библейскую весть свободы включает в себя дифференцированное отношение к современному обществу: с одной стороны, оно опередило церковь касательно признания свободы, зрелости и ответственности каждого отдельного человека; на этом церковь должна учиться, как было подчеркнуто уже Вторым Ватиканским Собором. С другой стороны, критика этого общества в духе Евангелия необходима, например, когда о людях судится только по их достижениям, когда пропадает взаимная солидарность или пренебрегается достоинством человека. Но в любом случае нужно помнить: Евангельская весть свободы является критерием ее действий и социального устройства. Конкретные испытания, достоверности церкви, которые выпали церкви, не являются чем-то новым. Реформ, указывающих путь в будущее, тем не менее, пока не видно. Открытый диалог об этом должен вестись в следующих направлениях:
1.Структуры участия: во всех областях церковной жизни участие верующих является критерием для достоверности Евангельской вести свободы. В соответствии со старым правовым принципом: „Что касается всех, должно решаться всеми„, – необходимо больше синодальных структур на всех церковных уровнях. Верующие должны принимать участие в выборах важных должностных лиц (епископа, приходского священника). Что может быть решено на местах, должно решаться там. Решения должны быть прозрачными.
1.Структуры участия: участие верующих в областях церковной жизни, установленных канонами, что является критерием достоверности Евангельской вести свободы, в послушании учительству иерархии, которое должно оберегать народ Божий от заблуждений и слабостей и обеспечивать ему объективную возможность без ошибок исповедовать подлинную веру. Пастырское задание вероучительства таким образом имеет целью заботиться о том, чтобы народ Божий пребывал в Истине, которая делает свободными. Чтобы совершать это служение, Христос наделил пастырей благодатным даром безошибочности в вопросах веры и нравственности. Пользование этим даром может облекаться в различные проявления: (Катехизис Католической Церкви. 889)
2.Община: Христианские общины должны быть местами, в которых люди делят друг с другом духовные и материальные блага. Но в настоящее время общинная жизнь приходит в упадок. Под давлением нехватки священников конструируются все более крупные единицы управления – „XXL-приходы„, — в которых едва ли еще возможно испытать близость и принадлежность. Происходит отказ от исторической идентичности и существующих социальных сетей. Священники бессмысленно приносятся в жертву и „сгорают на работе„. Верующие остаются в стороне, поскольку их не считают способными к несению ответственности и принятию участия в демократических структурах управления общиной. Церковная должность должна служить жизни общины – а не наоборот. Церкви требуются также женатые священники и женщины на церковной службе.
Церкви требуются также женатые священники и женщины на церковной службе.
НО
Все священнослужители, рукоположенные в Латинской Церкви, за исключением постоянных диаконов, обыкновенно избираются из верующих мужчин, которые живут в целибате и имеют намерение сохранить безбрачие "для Царства Небесного" (Мф 19,12). Призванные безраздельно посвятить себя Господу и "Его делу", они полностью отдают себя Богу и людям. Безбрачие есть знамение той новой жизни, служению которой посвящен священнослужитель Церкви; если принимать ее с легким сердцем, эта жизнь лучезарно возвещает Царствие Божие. (Катехизис Католической Церкви 1579)
"Только крещеный мужчина (vir) может законно получить святое рукоположение". Господь Иисус избрал мужчин (viri), чтобы образовать коллегию двенадцати апостолов, и апостолы затем делали то же самое, выбирая себе сотрудников, которые станут их преемниками в исполнении их миссии. Епископская коллегия, с которой пресвитеры соединены в священстве, делает присутствующей и осуществляет - до возвращения Христа - коллегию двенадцати апостолов. Церковь признает себя связанной этим выбором Самого Господа. Поэтому рукоположение женщин невозможно". (Катехизис Католической Церкви 1577)
3. Правовая культура: Признание достоинства и свободы каждого человека проявляется в первую очередь тогда, когда конфликты разрешаются честно и со взаимным уважением. Церковное право заслуживает свое имя только в том случае, если верующие действительно могут заявить о своих правах. Защита прав и правовая культура в церкви срочно требуют улучшения; первым шагом в этом направлении является создание церковной административной юрисдикции.
4. Свобода совести: Уважение совести каждого человека означает доверие к его способности принимать решения и нести ответственность. Поддерживать эту способность также является заданием церкви; но оно не должно превращаться в опеку. Всерьез это касается в особенности области личных жизненных решений и индивидуального образа жизни. Глубокое уважение церковью брака и безбрачного образа жизни не подвергается сомнению. Но оно не требует исключения людей, ответственно живущих в любви, верности и взаимной заботе в однополом партнерстве или как разведенных в новом браке.
Но оно не требует исключения людей, ответственно живущих в любви, верности и взаимной заботе в однополом партнерстве или как разведенных в новом браке.
Это будет последним и самым страшным ударом, направленным на разрушение института семьи.
Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники — Царства Божия не наследуют.
Брачный союз, посредством которого мужчина и женщина устанавливают между собой внутреннюю общность жизни и любви, основан Творцом, Который снабдил его собственными законами. Самой природой своей он направлен на благо супругов, как и на рождение и воспитание детей. Этот союз крещеных возведен Господом Иисусом Христом в достоинство таинства. Второй брак, заключаемый разведенным при жизни законного супруга, противоречит замыслу Бога и Его Закону, о котором учил Христос. В таком случае люди не отлучаются от Церкви, но не могут приступать к Причастию. Они будут продолжать вести христианскую жизнь, в частности, воспитывая в вере своих детей. (Катехизис Католической Церкви 1660, 1665)
5. Примирение: Предпосылкой солидарности с „грешниками„ является принятие всерьез греха в своих собственных рядах. Убежденность в собственной непогрешимости, моральная непреклонность не подходит церкви. Церковь не может проповедывать примирения с Богом, пока сама в своих собственных действиях не создаст предпосылок к примирению с теми, перед кем провинилась: насилием, отказом в правах, превращением библейской вести свободы в строгую мораль без всякого милосердия.
Обращение ко Христу, новое рождение в Крещении, дар Духа Святого, Тело и Кровь Христовы, полученные в пищу, сделали нас "не имеющими пятна или порока, или чеголибо подобного" (Еф 1,4), как сама Церковь, Невеста Христова, "не имеет пятна или порока перед Ним" (Еф 5,27). Однако новая жизнь, полученная через христианское посвящение, не исключила хрупкости и слабости человеческой природы, склонности к греху, который Предание называет похотью и который остается в крещеных, чтобы они, с помощью благодати Христовой, закалились в борьбе христианской жизни. Эта борьба есть подвиг обращения для достижения святости и вечной жизни, к которой Господь неустанно призывает нас. (Катехизис Католической Церкви 1426)
Христос установил таинство Покаяния для всех грешников членов Его Церкви, и прежде всего для тех, кто после Крещения впал в тяжкий грех и таким образом потерял благодать Крещения и повредил церковное общение. Таинство Покаяния дает им новую возможность обратиться и снова обрести благодать оправдания. Отцы Церкви говорят об этом таинстве как о "второй [спасительной] дощечке после кораблекрушения, каковым является потеря 6лaгoдaти". (Катехизис Католической Церкви 1446)
Разве это не милосердие?
В глазах веры нет большего зла, чем грех; нет ничего худшего, чем последствия греха, для самих грешников, для Церкви и для всего мира. (Катехизис Католической Церкви 1488)
6. Богослужение: Литургия жива активным участием всех верующих. Опыт и стиль современности должны иметь в ней место. Богослужение не должно закосневать в традиционализме. Культурное многообразие является обогащением для литургической жизни и никак не вяжется с тенденциями к централистической унификации. Только когда праздник веры вбирает в себя конкретные жизненные ситуации, церковная весть достигает людей.
Богослужение не должно закосневать в традиционализме.
НО в традиционализме оно только и живо. В модернизме же оно рассыпается, лишаясь самого главного.
«От той ясности, с какой Средневековье и Контрреформация учили о жертвоприношении мессы, мало что осталось. Литургическая жертва сделалась сегодня маргинальной темой. <…> Тем настоятельнее встает вопрос о том, насколько обрядовая сторона обновленной литургии способна выразить эти вещи» (М. Кунцлер, «Литургия на рубеже тысячелетий», в: «Новая Европа», № 15, 2002, стр. 131)
Начатый церковный процесс диалога сможет привести к освобождению и новому начинанию, если все участники готовы к решению неотложных вопросов. Надо в свободном и честном обмене аргументами искать пути решения, которые выведут церковь из ее парализующей занятости самой собой. Буре прошлого года не должен последовать покой! В настоящем положении это может быть только могильный покой. Страх еще никогда не был хорошим советчиком во времена кризиса. Евангелие призывает христианок и христиан с мужеством смотреть в будущее и – согласно слову Иисуса – как Петр идти по воде: „Что вы так боязливы? Как у вас нет веры?„
Не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего, чтобы вам познавать, что есть воля Божия, благая, угодная и совершенная» (Рим. 12, 2)
Задумайтесь над этими словами и вспомните, какой дух выдумывает для Церкви обязанность усваивать современные идеи.
главный смысл которого можно выразить следующей фразой:
К людям надо относиться помягше, а на вопросы смотреть ширше.(Федя, тунеядец)
(красным цветом отображены комментарии к мыслям меморандума, черным цветом текст оригинала.)
Больше года прошло с тех пор, как случаи сексуальных домогательств со стороны священников и монахов по отношению к детям и подросткам в Берлинском Коллегиуме им. Канизиуса стали достоянием общественности. Этому следовал год, повергший католическую церковь в Германии в неслыханный кризис. Картина, обрисовывающаяся сегодня, противоречива: было начато многое, чтобы отдать должное жертвам, восстановить справедливость и выявить причины сексуальных домогательств, замалчивания и двойной морали в собственных рядах.
Неслыханный кризис, повергший католическую церковь в Германии, выявился задолго до этого печального события, он стал развиваться сразу после реализации новой постсоборной духовности.
Собственно как и по всей Европе, где соборные решения педалировались латинскими ординариями, что выразилось в введении повсеместно в Церкви Novo ordo.
Многие ответственные христианки и христиане, духовенство и миряне, после первоначального ужаса осознали, что необходимы радикальные реформы. Призыв к открытому диалогу о структурах власти и коммуникации, о форме церковной должности и причастности верующих к несению ответственности, о морали и сексуальности вызвал ожидания, но также и опасения: а что, если этот, возможно, последний шанс к исходу из состояния оцепенения и разочарованности будет упущен из-за попыток переждать или преуменьшить кризис? Волнения открытого диалога без всяких табу не всем по вкусу, особенно когда предстоит визит Папы. Но альтернатива: могильный покой вследствие крушения последних надежд, – тем более неприемлема.
Многие ответственные христианки и христиане, духовенство и миряне, после первоначального ужаса осознали, что необходимы радикальные реформы. И эти радикальные реформы должны быть выражены в критической, справедливой, богословски честной оценке Второго Ватиканского собора и плодов его реформ, которые и усугубили этот кризис. Реформа реформы, а по сути, возврат к традиционной литургической практике, возврат к дособорной дисциплине покаяния и всех тех норм, предъявляемых клиру и народу со стороны депозита веры.
Глубокий кризис нашей церкви требует обратиться и к тем проблемам, которые на первый взгляд не имеют прямого отношения к скандальным домогательствам и многолетним стараниям их скрыть. Как профессора теологии, мы не можем больше молчать. Мы видим свою ответственность в содействии подлинному новому старту: 2011 год должен стать годом новых начинаний для церкви. В прошлом году католическую церковь покинуло так много христиан, как никогда прежде; они отказались следовать церковному руководству или сделали веру своим частным делом, чтобы защитить ее от этой институции. Церковь должна понять эти знаки и освободить себя из закосневших структур, чтобы снова обрести жизненную силу и достоверность.
В прошлом году католическую церковь покинуло так много христиан, как никогда прежде; они отказались следовать церковному руководству или сделали веру своим частным делом, чтобы защитить ее от этой институции.
Неужели известное вам современное церковное руководство учило чему-то новому или плохому, а весь этот документ на это намекает, предполагая существование двойного стандарта для клира и народа, как бы говоря – что благодаря этому из недр этой организации вышло зло. Но это не так. Это зло является следствием свободной воли конкретного человека, его согласием на грех.
Но, простите, это же ваши пастыри, задайте себе вопрос почему они так поступили и ответов может быть очень много. Упадок морали произошел как раз в 70-е годы. Многие современные священники сформировались на волнах постсоборной свободы, либерализма и светской сексуальной революции, эти пастыри - уже наследие нового поколения, которое кроме Второго Ватиканского собора больше ничего не знало, так как все семинарии в Европе, за исключением семинарий братства священников Святого Пия Х, подверглись реформе.
Куда ушли эти христиане, они приняли ислам?
Т.е. вошли в более строгую и традиционную общность, ища там простоты, ясности, строгости, практики, гарантирующей причастность жизни вечной. Если так, то они ошиблись, потому что этого там нет. Но все это сохраняется и присутствует во всей своей полноте в Католической Церкви, в ее традиционном вероучении и литургической жизни.
Куда ушли эти христиане?
Они оставили свою веру?
Или они сплотились в новые христианские общины в стремлении нравственно возрасти в святости, оставив далеко позади себя тех, кто привел их к этому кризису, свою "развращенную" иерархию. Нет, этого нет.
Обновление церковных структур сможет удастся не в боязливой изоляции от общества, а только при наличии мужества к самокритике и принятию критических импульсов – также извне. Это один из уроков прошлого года: кризис из -за сексуальных домогательств не подвергся бы такой решительной обработке без критического сопровождения общественности. Только в открытой коммуникации церковь сможет вернуть к себе доверие. Только если между самовосприятием церкви и ее восприятием извне не будет расхождений, она будет заслуживать доверие. Мы обращаемся ко всем, кто еще не перестал надеяться на новое начало для церкви и за него бороться. Сигналы новых начинаний и диалога, поданные некоторыми епископами на протяжении последних месяцев в выступлениях, проповедях и интервью, подхватываем мы.
А вы, когда имеете житейские тяжбы, поставляете своими судьями ничего не значащих в церкви.
К стыду вашему говорю: неужели нет между вами ни одного разумного, который мог бы рассудить между братьями своими?
Но брат с братом судится, и притом перед неверными.
И то уже весьма унизительно для вас, что вы имеете тяжбы между собою. Для чего бы вам лучше не оставаться обиженными? для чего бы вам лучше не терпеть лишения? Но вы сами обижаете и отнимаете, и притом у братьев.
Или не знаете, что неправедные Царства Божия не наследуют? Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники — Царства Божия не наследуют.
(1Кор. 6. 1-10)
Церковь не является самоцелью. Ее назначение состоит в том, чтобы возвещать людям освобождающего и любящего Бога Иисуса Христа. Это возможно только тогда, если она сама является местом и заслуживающей доверия свидетельницей благой вести Евангелий. Ее слова и действия, правила и структуры – все ее обхождение с людьми внутри и вне церкви – подчиняются требованию признавать и поддерживать свободу людей как созданий Божьих. Безусловное почтение к каждому человеку, уважение свободы совести, выступление за права и справедливость, солидарность с бедными и угнетенными – это основные теологические критерии, вытекающие из обязательств церкви перед Евангелием. В них любовь к Богу и ближним обретает конкретный характер.
Ориентация на библейскую весть свободы включает в себя дифференцированное отношение к современному обществу: с одной стороны, оно опередило церковь касательно признания свободы, зрелости и ответственности каждого отдельного человека; на этом церковь должна учиться, как было подчеркнуто уже Вторым Ватиканским Собором. С другой стороны, критика этого общества в духе Евангелия необходима, например, когда о людях судится только по их достижениям, когда пропадает взаимная солидарность или пренебрегается достоинством человека. Но в любом случае нужно помнить: Евангельская весть свободы является критерием ее действий и социального устройства. Конкретные испытания, достоверности церкви, которые выпали церкви, не являются чем-то новым. Реформ, указывающих путь в будущее, тем не менее, пока не видно. Открытый диалог об этом должен вестись в следующих направлениях:
1.Структуры участия: во всех областях церковной жизни участие верующих является критерием для достоверности Евангельской вести свободы. В соответствии со старым правовым принципом: „Что касается всех, должно решаться всеми„, – необходимо больше синодальных структур на всех церковных уровнях. Верующие должны принимать участие в выборах важных должностных лиц (епископа, приходского священника). Что может быть решено на местах, должно решаться там. Решения должны быть прозрачными.
1.Структуры участия: участие верующих в областях церковной жизни, установленных канонами, что является критерием достоверности Евангельской вести свободы, в послушании учительству иерархии, которое должно оберегать народ Божий от заблуждений и слабостей и обеспечивать ему объективную возможность без ошибок исповедовать подлинную веру. Пастырское задание вероучительства таким образом имеет целью заботиться о том, чтобы народ Божий пребывал в Истине, которая делает свободными. Чтобы совершать это служение, Христос наделил пастырей благодатным даром безошибочности в вопросах веры и нравственности. Пользование этим даром может облекаться в различные проявления: (Катехизис Католической Церкви. 889)
2.Община: Христианские общины должны быть местами, в которых люди делят друг с другом духовные и материальные блага. Но в настоящее время общинная жизнь приходит в упадок. Под давлением нехватки священников конструируются все более крупные единицы управления – „XXL-приходы„, — в которых едва ли еще возможно испытать близость и принадлежность. Происходит отказ от исторической идентичности и существующих социальных сетей. Священники бессмысленно приносятся в жертву и „сгорают на работе„. Верующие остаются в стороне, поскольку их не считают способными к несению ответственности и принятию участия в демократических структурах управления общиной. Церковная должность должна служить жизни общины – а не наоборот. Церкви требуются также женатые священники и женщины на церковной службе.
Церкви требуются также женатые священники и женщины на церковной службе.
НО
Все священнослужители, рукоположенные в Латинской Церкви, за исключением постоянных диаконов, обыкновенно избираются из верующих мужчин, которые живут в целибате и имеют намерение сохранить безбрачие "для Царства Небесного" (Мф 19,12). Призванные безраздельно посвятить себя Господу и "Его делу", они полностью отдают себя Богу и людям. Безбрачие есть знамение той новой жизни, служению которой посвящен священнослужитель Церкви; если принимать ее с легким сердцем, эта жизнь лучезарно возвещает Царствие Божие. (Катехизис Католической Церкви 1579)
"Только крещеный мужчина (vir) может законно получить святое рукоположение". Господь Иисус избрал мужчин (viri), чтобы образовать коллегию двенадцати апостолов, и апостолы затем делали то же самое, выбирая себе сотрудников, которые станут их преемниками в исполнении их миссии. Епископская коллегия, с которой пресвитеры соединены в священстве, делает присутствующей и осуществляет - до возвращения Христа - коллегию двенадцати апостолов. Церковь признает себя связанной этим выбором Самого Господа. Поэтому рукоположение женщин невозможно". (Катехизис Католической Церкви 1577)
3. Правовая культура: Признание достоинства и свободы каждого человека проявляется в первую очередь тогда, когда конфликты разрешаются честно и со взаимным уважением. Церковное право заслуживает свое имя только в том случае, если верующие действительно могут заявить о своих правах. Защита прав и правовая культура в церкви срочно требуют улучшения; первым шагом в этом направлении является создание церковной административной юрисдикции.
4. Свобода совести: Уважение совести каждого человека означает доверие к его способности принимать решения и нести ответственность. Поддерживать эту способность также является заданием церкви; но оно не должно превращаться в опеку. Всерьез это касается в особенности области личных жизненных решений и индивидуального образа жизни. Глубокое уважение церковью брака и безбрачного образа жизни не подвергается сомнению. Но оно не требует исключения людей, ответственно живущих в любви, верности и взаимной заботе в однополом партнерстве или как разведенных в новом браке.
Но оно не требует исключения людей, ответственно живущих в любви, верности и взаимной заботе в однополом партнерстве или как разведенных в новом браке.
Это будет последним и самым страшным ударом, направленным на разрушение института семьи.
Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники — Царства Божия не наследуют.
Брачный союз, посредством которого мужчина и женщина устанавливают между собой внутреннюю общность жизни и любви, основан Творцом, Который снабдил его собственными законами. Самой природой своей он направлен на благо супругов, как и на рождение и воспитание детей. Этот союз крещеных возведен Господом Иисусом Христом в достоинство таинства. Второй брак, заключаемый разведенным при жизни законного супруга, противоречит замыслу Бога и Его Закону, о котором учил Христос. В таком случае люди не отлучаются от Церкви, но не могут приступать к Причастию. Они будут продолжать вести христианскую жизнь, в частности, воспитывая в вере своих детей. (Катехизис Католической Церкви 1660, 1665)
5. Примирение: Предпосылкой солидарности с „грешниками„ является принятие всерьез греха в своих собственных рядах. Убежденность в собственной непогрешимости, моральная непреклонность не подходит церкви. Церковь не может проповедывать примирения с Богом, пока сама в своих собственных действиях не создаст предпосылок к примирению с теми, перед кем провинилась: насилием, отказом в правах, превращением библейской вести свободы в строгую мораль без всякого милосердия.
Обращение ко Христу, новое рождение в Крещении, дар Духа Святого, Тело и Кровь Христовы, полученные в пищу, сделали нас "не имеющими пятна или порока, или чеголибо подобного" (Еф 1,4), как сама Церковь, Невеста Христова, "не имеет пятна или порока перед Ним" (Еф 5,27). Однако новая жизнь, полученная через христианское посвящение, не исключила хрупкости и слабости человеческой природы, склонности к греху, который Предание называет похотью и который остается в крещеных, чтобы они, с помощью благодати Христовой, закалились в борьбе христианской жизни. Эта борьба есть подвиг обращения для достижения святости и вечной жизни, к которой Господь неустанно призывает нас. (Катехизис Католической Церкви 1426)
Христос установил таинство Покаяния для всех грешников членов Его Церкви, и прежде всего для тех, кто после Крещения впал в тяжкий грех и таким образом потерял благодать Крещения и повредил церковное общение. Таинство Покаяния дает им новую возможность обратиться и снова обрести благодать оправдания. Отцы Церкви говорят об этом таинстве как о "второй [спасительной] дощечке после кораблекрушения, каковым является потеря 6лaгoдaти". (Катехизис Католической Церкви 1446)
Разве это не милосердие?
В глазах веры нет большего зла, чем грех; нет ничего худшего, чем последствия греха, для самих грешников, для Церкви и для всего мира. (Катехизис Католической Церкви 1488)
6. Богослужение: Литургия жива активным участием всех верующих. Опыт и стиль современности должны иметь в ней место. Богослужение не должно закосневать в традиционализме. Культурное многообразие является обогащением для литургической жизни и никак не вяжется с тенденциями к централистической унификации. Только когда праздник веры вбирает в себя конкретные жизненные ситуации, церковная весть достигает людей.
Богослужение не должно закосневать в традиционализме.
НО в традиционализме оно только и живо. В модернизме же оно рассыпается, лишаясь самого главного.
«От той ясности, с какой Средневековье и Контрреформация учили о жертвоприношении мессы, мало что осталось. Литургическая жертва сделалась сегодня маргинальной темой. <…> Тем настоятельнее встает вопрос о том, насколько обрядовая сторона обновленной литургии способна выразить эти вещи» (М. Кунцлер, «Литургия на рубеже тысячелетий», в: «Новая Европа», № 15, 2002, стр. 131)
Начатый церковный процесс диалога сможет привести к освобождению и новому начинанию, если все участники готовы к решению неотложных вопросов. Надо в свободном и честном обмене аргументами искать пути решения, которые выведут церковь из ее парализующей занятости самой собой. Буре прошлого года не должен последовать покой! В настоящем положении это может быть только могильный покой. Страх еще никогда не был хорошим советчиком во времена кризиса. Евангелие призывает христианок и христиан с мужеством смотреть в будущее и – согласно слову Иисуса – как Петр идти по воде: „Что вы так боязливы? Как у вас нет веры?„
Не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего, чтобы вам познавать, что есть воля Божия, благая, угодная и совершенная» (Рим. 12, 2)
Задумайтесь над этими словами и вспомните, какой дух выдумывает для Церкви обязанность усваивать современные идеи.